Разбуженный дракон - Страница 107

107

Остальные продолжали невозмутимо пастись.

Светлорожденный снял со спины лук, наложил стрелу. Лук скверный, но промахнуться с нескольких шагов – невозможно.

Спустя десять минут он доверху набил мешок белыми тушками. Вскинув его на спину, северянин успел сделать лишь три шага. Позади раздался свист, и сильный толчок в спину едва не сбил его с ног. Светлорожденный уронил мешок, который спас ему жизнь.

Отвратительная тварь, помесь змеи и ящерицы, в руку длиной, хрипя и чавкая, вгрызалась в мешок. Ее голова уже исчезла внутри, а передние лапы когтями расширяли дыру. Задние конечности бестии, длинные, как бы сложенные пополам в суставе, скребли землю, толкая мешок вперед.

Удар меча перерубил ей хребет. Но живучая тварь, хрипя и свистя, выдралась из мешка и, щелкая челюстями с выдающимися вперед острыми зубами, поползла к человеку. Задняя ее часть, парализованная, волочилась следом. Светлорожденный вновь опустил меч, размозжив голову бестии.

Кое-как стянув окровавленные края прогрызенной тварью дыры, Нор снова взвалил мешок на спину К этому моменту тело хищника уже скрылось под шевелящейся грудой крыс и крабов.

Когда, добравшись до лагеря, Нор ударил в ворота рукоятью меча, тяжелая створка тут же отошла назад. Иром с явным облегчением приветствовал Нора. Один из конгаев подхватил мешок, набитый тушками.

– Шкурки надо сохранить! – сказал светлорожденный.– Хотя не знаю как.

– Здесь есть все необходимое для выделки! – успокоил его Набон. Он тоже не скрывал радости по случаю благополучного возвращения северянина. Да и все ссыльные воспряли духом, когда их новый вождь не только вернулся, но и принес пищу. Светлорожденный не стал их разочаровывать рассказом о том, что остался жив благодаря случайности. Зато Ирому он выложил все. Наедине.

– Если ты не против,– предложил конгай,– в следующий раз я отправлюсь с тобой!

– Ты изменил свое отношение к джунглям? – лукаво осведомился светлорожденный.

– Там еще довольно шкуры на три пары сапог! – Иром широко улыбнулся.– Я пойду с тобой и прихвачу еще одного парня. Он плавал стрелком на моей галере, глаз у него отменный!

Светлорожденный сделал вид, что не заметил обмолвки «комедианта».

Спустя десять дней жизнь в лагере более или менее наладилась. Правда, в первые дни погибли еще пятеро. Но лишь один – во время вылазки. Бедняга даже не успел закричать. Нор и Сунг-стрелок, обернувшись на шум, успели увидеть только ноги несчастного, исчезающие в густой листве. Товарищи ничего не сумели разглядеть в разноцветной кроне. Теперь они всегда ходили втроем, и Нор шел последним. Иром и Сунг пытались протестовать, но светлорожденный воспользовался своим правом вождя. В нем проснулось чувство, воспитанное годами тренировок: он загодя улавливал угрозу. Прежде такое бывало с ним лишь в бою, но, видно, что-то внутри сына Асхенны решило: прогулка по Гибельному Лесу стоит сражения.

Один погиб в джунглях, и еще четверо – от неизвестной болезни. К счастью, только четверо. Благодаря Набону.

Внутри лагеря не осталось ни одной ядовитой твари. По распоряжению Нора каждый клочок земли был осмотрен, и специальный наблюдатель следил, чтобы никто и ничто не проскочило в лагерь, когда открывали ворота.

С каждой экспедицией Нор, Иром и Сунг становились опытней. Они уже знали большинство мелких хищников, как правило, безмозглых кровожадных бестий, нападавших всегда одинаково. Мечи и луки охотников постоянно были наготове, и клинки рубили атакующих так же бесстрастно, как загораживающую путь молодую поросль.

Наконец светлорожденный рискнул взять с собой и Набона. Он не пожалел об этом. Маленький конгай буквально в пяти шагах от частокола нашел заросли кустарника нуг. Отвар из его ягод, укрепляющий мужскую силу, стоил в Конге, и не только в Конге, бешеных денег.

Отвар стоил дорого, но ягодки были совсем крохотными, а кустарник – колючим. Потому со сбором возиться не стали. Тем более Набон уверил, что подрезанный кустарник растет еще лучше. Выгнав из-под кустов семейство разъяренных змей, охотники срубили дюжины две веток и приволокли их за частокол. В лагере довольно рук, чтобы собрать «урожай».

Через пятнадцать дней с побережья приехал воинский отряд. С ним прибыл и купец из Сарбура. Добытые шкурки ему понравились. А когда Иром показал ему горсть высушенных ягод нуг, руки купца задрожали. О шкурках он просто забыл. Пока воины лениво прохаживались по лагерю, а сотник пересчитывал выживших, Иром с купцом удалились в барак и торговались почти час. Потом Иром позвал светлорожденного и Набона, чтобы окончательно договориться. За три мешочка ягод купец был готов дать все что угодно, кроме хорошего оружия. На оружие наложен запрет Великого Ангана.

Солдаты угощали ссыльных вином. Купец оставил как аванс соль, пряности, несколько рулонов ткани. Он увозил с собой мешок отличных шкурок и пригоршню бесценных ягод.

– Рад за вас! – сказал на прощание сотник.– Вижу, вы уже обжились! Правда, кое-кого не хватает! – Он хохотнул.– Но – ничего! Через месяц привезут еще!

* * *

Нор, Иром и Лаонг, армейский сотник, сосланный на Юг за отказ повиноваться соххоггою, заседали втроем в одном из пустующих бараков. Огонек коптилки освещал лица людей и поверхность грубо сколоченного стола.

Немного в стороне от трех воинов сидел Набон, пересыпая из руки в руку пригоршню небрежно выточенных гадальных костей.

107